Обвиняемые по делу о взрыве дома в Днепропетровске попали под амнистию
Жовтневый районный суд Днепропетровска вынес решение об амнистии бывших руководителей ОАО "Днепрогаз" – генерального директора Игоря Иванкова, его первого заместителя Максима Сорокина и главного инженера Сергея Бачурина. Они обвинялись в служебной халатности, повлекшей взрыв газа в жилом доме Днепропетровска по ул. Мандрыковской, 127. Уголовное дело по факту взрыва закрыто. Потерпевшие возмущены результатами процесса и намерены обратиться в Европейский суд по правам человека.
Напомним, 13 октября 2007 года в Днепропетровске в девятиэтажном доме по ул. Мандрыковской, 127 произошел взрыв газа, в результате которого погибли 23 человека (см. Ъ от 15 октября 2007 года). Согласно выводам областной прокуратуры, к случившемуся привела халатность должностных лиц ОАО "Днепрогаз" – генерального директора Игоря Иванкова, его первого заместителя Максима Сорокина и главного инженера Сергея Бачурина. Им было предъявлено обвинение по ч. 2 ст. 367 УК ("служебная халатность, повлекшая тяжкие последствия"), предполагающей наказание в виде лишения свободы на срок до пяти лет. Предварительные слушания по делу начались в марте 2008 года (см. Ъ от 4 марта 2008 года). 17 ноября прошлого года обвиняемые были отпущены под залог в размере 8,4 млн грн, внесенный ОАО "Днепрогаз".
29 декабря 2008 года на судебном заседании адвокаты подсудимых ходатайствовали об амнистии. Ведь согласно новому закону, принятому депутатами Верховной Рады в декабре, должностные лица ОАО "Днепрогаз" имеют право на амнистию, т.к. обвиняются не в тяжком преступлении и имеют несовершеннолетних детей. Как объяснил Ъ адвокат Игоря Иванкова Валерий Коновалов, прошение об амнистии можно подавать на любой стадии судебного процесса, и до вынесения приговора.
Зал, где проходило судебное заседание, был переполнен. Прежде чем вынести окончательное решение, судья Сергей Пойда выслушал мнение всех потерпевших (а по делу их проходило более 400), присутствовавших в зале. На амнистию согласился лишь один, несколько человек оставили решение вопроса на усмотрение суда. Однако большинство пострадавших от взрыва были против. Они не могли понять, о какой амнистии может идти речь, если погибли люди. "Виновные должны быть наказаны. Человеческие жизни – слишком большая цена. У них несовершеннолетние дети, а где наши дети? " – возмущались пострадавшие.
«Как можно назвать гибель людей халатностью? Деньги на залог нашли, а почему не нашли их на ремонт оборудования? Почему никто не предупредил об опасности людей? – спрашивала Виктория Егорова, дочь которой Светлана (студентка-политолог) погибла под бетонной плитой в частном доме напротив взорванной многоэтажки. И обратилась к подсудимым: – Вас амнистируют, но как вы сможете ходить по этой земле? Ваша совесть чиста? Получается, был дом – нет дома, был взрыв – и нет взрыва, были дети – нет детей».
Люди вспоминали обещания Президента Виктора Ющенко, тогдашнего премьера Виктора Януковича, Нестора Шуфрича (тогда – министра МЧС) и других высокопоставленных чиновников: «Хотелось бы спросить и у депутатов, которые тупо голосуют за законы, где их обещания, что виновные будут наказаны?».
Адвокат Дмитрий Поповский, представляющий интересы 40 потерпевших, заявил на суде, что новый закон не оставляет ему юридических оснований для возражений. «Тут прозвучало, что в стране нет правосудия. Правосудие в течение года в этом зале было. Но Президент и депутаты сказали: не нужно», - отметил адвокат.
Как объяснил нашему корреспонденту Дмитрий Поповский, новый закон от предыдущего отличается существенно. Ранее он гласил, что амнистия не распространяется на те преступления, где есть более 2 погибших. Сейчас эту статью депутаты трансформировали, и она касается только тяжких и особо тяжких преступлений.
Возразить против амнистии попыталась адвокат Галина Крушинская, защищающая интересы семей Троценко и Процив. По ее словам, досудебное следствие неверно квалифицировало вину подсудимых. ОАО "Днепрогаз" является предприятием повышенной опасности, поэтому привлекать его руководителей к ответственности необходимо было по специальным статьям – 272 и 273 УК ("нарушение правил техники безопасности во время выполнения работ с повышенной опасностью" и "нарушение правил безопасности на взрывоопасных предприятиях или во взрывоопасных цехах"), которые являются тяжкими.
К тому же, по мнению адвоката, обвинение выдвинуто не по всем эпизодам. Например, осталось невыясненным, почему не предприняли меры по эвакуации людей, как должны были действовать и другие сотрудники горгаза согласно плану ликвидации аварийных ситуаций (ПЛАС).
Кстати, на протяжении всего судебного процесса представители «Днепрогаза» пытались доказать невиновность своих бывших сотрудников, заявляя, что и причина аварии неизвестна, и вообще непонятно, газ ли взорвался. Однако, когда суд слушал показания эксперта, возглавлявшего государственную экспертную комиссию, Владимира Киселева, выяснились интересные факты. Кроме того, что оборудование на ГРП (газо-распределительные пункты) продолжало работать, отслужив два положенных по технике безопасности срока (по ТБ его нужно менять через 18 лет), на них эксперты обнаружили нестандартные и самодельные детали.
Каждый месяц работники «Днепрогаза» были обязаны проводить настройку оборудования и каждые три дня – проверять. Все это они делали. Но только на бумаге. Как утверждает Владимир Киселев, в соответствующих журналах записи о проверках и настройках есть, а на самом деле они не выполнялись.
По версии главного эксперта, накануне трагедии погода резко ухудшилась, и люди стали применять дополнительный газовый обогрев. Давление в системе уменьшилось. И кто-то, кого теперь установить сложно, через один из редукторов подал в сети газ повышенного давления. Регулятор давления «РД -296» вообще не работал, а защитные механизмы на ГРП последний заслон газу поставить не смогли (там не сработал клапан).
В злосчастный день 13 октября, пытаясь предотвратить страшные последствия, руководство Днепрогаза ездило по микрорайону и на ГРП «сбрасывало молотки». «Это понятно, но зачем Бачурин срывал пружину пилота?» - спрашивал Владимир Киселев. По его мнению, из-за этого истинную причину поступления газа повышенного давления в бытовые сети определить нельзя.
Во время прослушивания в суде записей телефонных разговоров с диспетчерской в день взрыва, обнаружилось, что вместо двух диспетчеров работала одна (вторая была на больничном). Да и связь работала из ряда вон плохо. Диспетчер едва успевала записывать все поступившие звонки. По инструкции она советовала людям перекрывать газ и проветривать помещение. Но ни она, ни кто-либо другой из работников «Днепрогаза» не сказал: «Хватайте документы и выбегайте из дома». А согласно ПЛАСу, в такой аварийной ситуации газовщики должны были немедленно оповестить о ней городские власти, подключать милицию и МЧС к эвакуации людей. Вспомним оползень на Тополе, когда работники соседней «пожарки», зная, что дом вот-вот может провалиться, за короткое время вывели из него всех жильцов.
Но вернемся к последнему судебному заседанию, 20 января 2009 г. Просьбу адвоката Крушинской и ее подзащитных направить дело на дополнительное расследование суд оставил без внимания, объявив подсудимым амнистию. Произошла такая коллизия: подобные ходатайства по процедуре рассматриваются перед прениями после исследования судом всех материалов, а до этого не дошло – применение амнистии автоматически закрывает дело.
Оглашая решение, судья Сергей Пойда обратил внимание на то, что гражданские иски на возмещение материального ущерба и морального вреда (они поданы на суммы от 100 тыс. до 8 млн грн) потерпевшие могут предъявить в гражданском процессе. Суд отменил меру пресечения «залог», снял арест на имущество подсудимых и "Днепрогаза", освободил счета предприятия, снял арест с его ценных бумаг и акций, находящихся в банке "Капитал". Кроме того, по словам адвоката Валерия Коновалова, бывшие руководители "Днепрогаза" могут снова занять свои должности, поскольку суд их этого права не лишал.
Представитель государственного обвинения прокурор Сергей Опара отметил, что судья просто не имел другого выхода. "Закон обязателен для исполнения. Если у суда есть основания для амнистии, он их обязан применить",– сказал он и подчеркнул, что амнистия не говорит о невиновности, а совсем наоборот. Если подсудимые согласились на нее, значит, не уверены в своей невиновности.
По словам господина Опары, если кто-то из потерпевших считает, что вину "днепрогазовцев" нужно квалифицировать иначе, он может обратиться с соответствующим заявлением в прокуратуру. "И никто не мешает возбудить новое уголовное дело в отношении тех же лиц. Также остается право на обжалование решения суда",– подчеркнул прокурор.
Освобожденные амнистированные ничего комментировать не захотели и, избегая общественности, в сопровождении милиции вышли из зала суда через черный ход. Шокированные исходом процесса, потерпевшие от взрыва уже собрали более полутора сотен подписей под обращением к президенту, премьер-министру, председателю ВР, генпрокурору, уполномоченному ВР по правам человека и главе Верховного суда. Они выражают свое возмущение тем, что виновные в гибели людей остались безнаказанными, и предупреждают, что люди готовы к "более острым формам социального протеста, вплоть до голодовки". Потерпевшие также собираются обратиться в Европейский суд и в международные правозащитные организации.
|
